На днях в городе Волчанске судили родителей четырех детей. Точнее, не судили, а только готовились судить. Он и она, мать и отец, понурив головы, отвечали на вопросы судьи: убирали ли в квартире, собираются ли готовить еду, будут ли стирать... На скамье подсудимых, где обычно находятся преступники, в этот раз были пятеро вжавшихся друг в друга людей: двое взрослых и трое малышей. Еще один ребенок супругов А. находится в больнице — врачи боятся отдавать малышку родителям...

Приговор суда — убрать в квартире
— Вся эта история началась с того, что в дом к семье А. (настоящую фамилию этих людей мы не называем по просьбе прокуратуры, чтобы не навредить детям) как-то заглянул прокурор Волчанского района. Заглянул он, конечно, неспроста — врачи и социальные работники жаловались, что живет себе некая семья и никого в дом не пускает, к советам не прислушивается, на контакт не идет. 30-летний молодой прокурор по долгу службы вынужден бывать в разных местах. Бывал правоохранитель и в залитых кровью квартирах, и на местах совершения злодейств. Но визит к семейству А. произвел на прокурора такое впечатление, что, как он сам признается, потом не мог спать несколько ночей подряд.
С тех пор уже более полугода прокуратура и милиция, работники суда и социальных служб — частые гости в доме А. Можно сказать, что жизнь волчанской семьи проходит под контролем правоохранительных органов. Только вот беда — пока эта опека не увенчалась сколько-нибудь заметным успехом. Если не считать того, что чуть ли не по приговору суда в доме А.
была произведена уборка...
Старший помощник прокурора Волчанского района Тамара Горонескуль, которая сопровождала своего начальника в том памятном первом визите к многодетному семейству, говорит, что до сих пор не может отойти от ужаса: «Понимаете, на полу в доме — просто слой из грязи, тряпок, вещей. Дети ползали почти голые, такие замурзанные, грязные, что их от окружающего мусора просто невозможно было отличить. А меньшенькая девочка, ей тогда было всего полгода, была просто закопана в мусор, мы никак не могли найти ее глазами. Пока родители не разгребли тряпье
и не показали ее...»
Найденная таким образом малышка оказалась больной, ее вместе с другими детьми пришлось срочно госпитализировать с желудочно-кишечной инфекцией. А прокуратура возбудила против родителей уголовное дело о злостном неисполнении родительских обязанностей.
Тамара Горонескуль рассказывает:
— То первое посещение повергло нас всех в шок. Врачи били тревогу по поводу состояния малышки, которая весила всего четыре килограмма, хотя ей было полгода. Врачи подозревали желудочно-кишечную инфекцию, вид у нее был просто изможденный... Когда мы спросили отца, чем он кормит грудного ребенка, — от ответа чуть в обморок не попадали. Мужчина сказал: «Только экологически чистыми продуктами — кислым борщом и зелеными помидорами...» Этой семье выдавали смесь «Малютка» для вскармливания девчушечки. Но глядя на состояние ребенка, можно было понять, что она этого продукта просто не видела... Когда мы решили забрать ребенка для госпитализации, мать взяла половичок, струсила с него мусор и завернула ребенка. Малышка была совсем немытая, у нее слип-
лись волосы, вся она была в грязи... Мать дала ребеночку банку с молоком, на которую была натянута соска, но молоко не протекало. Мы остановили ее, мол, что ж ты делаешь?! Она раскрутила банку, а там ползали черные мухи. Но это женщину не испугало: она черными, немытыми руками полезла внутрь и вынула мух. Мы были просто шокированы!
— Это был первый случай, когда прокуратура спасла этого ребенка?
— Да. После этого мы возбудили уголовное дело против родителей. Кстати, в деле был такой эпизод: в 2003 году отец выяснил, что его старшая дочь, которой сейчас всего шесть лет, пользовалась его плеером без разрешения. Тогда он приказал ей протянуть вперед руки и ударил по ним, сломав ребенку пястную кость. Мужчина был приговорен к четырем годам лишения свободы, его жена — к трем. Так как оба никогда не имели проблем с законом, привлекались к уголовной ответственности впервые — их приговорили с испытательным сроком, то есть фактически оставили на свободе. Мы надеялись, что после суда они задумаются, исправятся, пересмотрят свое отношение к жизни, к детям. Увы, стало только хуже... Летом мы предупреждали хозяина: смотри, будет зима, а у тебя совсем нет дров. Газ в доме отключен за неуплату, электричества тоже не было — только по ходатайству прокурора района его включили, ведь речь идет о жизни четырех маленьких детей. Ладно, допустим, у них не было на дрова денег или они не хотели их тратить... Но ведь лес рядом — можно просто нанести сушняка, как это делают многие другие хозяева. «Я решу эту проблему», — надменно говорил мужчина. Увы, «не решил». Когда наступили страшнейшие морозы этого года, мы как чувствовали, что у А. снова беда — пришли к ним. Увидели малышку — и чуть не сошли с ума: она лежала среди тряпья, еле-еле дышала. Был страшный холод, а она находилась в одной сорочечке. При этом родители ходили по дому в пальто. Коснулись — а ребеночек холодный, просто ледяной. Александр Сергеевич тогда крикнул: «Она же больна!!!» А отец спокойно ответил: «Температуры-то нет...» Мы сразу же вызвали «скорую», которая отвезла малышку в Волчанскую районную больницу. А там врачи сказали, что уже ничем не могут помочь... У ребенка уже начала падать температура, термометр показывал лишь 32 градуса. Это была последняя стадия двустороннего воспаления легких.
Спасти малышку могли только в Харькове. Счет шел на часы, а в больнице не оказалось горючего. Наш прокурор отдал свой бензин, и девочку отвезли в реанимацию. Мы молились за нее всем коллективом. Каждый день звонили, узнавали, нужно ли что-нибудь. Больше двух недель маленькую девочку держали на аппарате «искусственные легкие». Но все же врачи ее выходили, вернули чуть ли не с того света. Харьковские специалисты сказали нам, что если бы ее привезли хоть на два часа позже — спасти было бы невозможно...
— Может, этой семье нужна помощь? Может, обратиться к читателям, собрать деньги...
— Отец и мать у детей есть. Мать работает, сейчас находится в декретном отпуске по уходу за ребенком. А отец, который еле проходит в мою дверь, как потерял в 1997 году паспорт — так и ни работать, ни оформлять документ повторно не хочет. Каждый понимает, что иметь столько детей — это огромный труд. Но не для этих родителей. Знаете, как они на суде мне сказали: «Мы — не бедные! У нас есть сотовый телефон, видео, фотоаппарат, мопед. Мы — зажиточные!» А я добавлю, что и у детей есть много одежды. Только вся она лежит в одной комнате слоем по пояс. Надел ребеночек одежду, запачкал — чтоб не стирать, ее бросают в эту комнату. Дом-то большой, площадь позволяет. Если б все вещи перестирать — можно «секонд хенд» открыть! Я не думаю, что в этой ситуации надо помогать, так как они — взрослые, сильные и физически здоровые люди. Кстати, есть у них и огород, только они его не обрабатывают. Я спрашивала у мужика, почему. А он мне знаете что ответил? «Чтобы люди не завидовали». Вот такая семья...
Казнить нельзя помиловать
Татьяна Король — судья Волчанского районного суда, которой довелось вести это дело. Говорит, решение принимать очень сложно. Сложнее, чем в десятках подобных случаев:
— Сейчас, к сожалению, дела о лишении родительских прав — не редкость. В нашем суде есть частичная специализация судей, я как раз и рассматриваю все подобные случаи. Почти все эти дела похожи между собой как две капли воды: беспробудное пьянство родителей, нищета, звериная жестокость по отношению к детям. Но к делу семейства А. эти характеристики не имеют вовсе никакого отношения. Это... очень, очень сложный случай. Ни отец, ни мать не злоупотребляют спиртным, даже не курят. И нищими их не назовешь...
— В чем же дело?
— Мама этих четырех деток стоит на учете у врача-психиатра. Но она работает, сейчас — в декретном отпуске... А муж ни на каком учете не состоит. Для него это — уже второй брак. От первого — двое детей, на которых он не платит алименты, так как нигде не работает. Семья живет на те деньги, которые мать получает на воспитание ребенка по месту работы. Но тратятся деньги своеобразно: супруги купили видеоплеер, телевизор, мокик, мобильники. Меня поразило, когда я посещала их дом, что среди всей грязи, антисанитарии — полно видеокассет с порнофильмами. На это деньги нашлись... А вот на детское питание — нет!
— Что ждет эту семью в будущем?
— Сегодня было предварительное заседание в слушании дела о лишении родительских прав этой супружеской пары. Если бы А. согласились с доводами прокуратуры — больше заседаний не было бы. Но родители не хотят расставаться с детьми. Следовательно, дело будет рассматриваться через месяц. Срок невелик, но у них есть шанс исправиться...
— Я понимаю, что заседание по этому делу — впереди, и все же не могу не спросить, приняли ли вы уже какое-нибудь решение, хотя бы в душе?
— Я уже сказала, что случай этот очень сложный. Есть то, что меня сдерживает. Я разговаривала с заведующей детским отделением Волчанской ЦРБ Татьяной Краснокутской. Она говорит, что дети живут в той среде, которая им подходит. Мама с ментальными проблемами — такими же как у детей — полностью понимает их. А с более развитыми людьми им, возможно, будет очень тяжело... Есть и еще один факт. Через больницу проходит немало детей из неблагополучных семей. Большинство из них своих родителей просто боится. А в этой семье царит такая любовь, которой даже в благополучных, обычных семьях мне видеть не доводилось: папу и маму малыши просто облепляют и зацеловывают! Если мы лишим А. родительских прав — и дети, и родители неминуемо будут страдать. Хотя, может, так будет и лучше...
— А как мать реагирует на сложившуюся ситуацию?
— Я ее спрашиваю, понимает ли она, что сама не сможет «поднять» четырех детей. А она и отвечает: «Да... Ну а вы еще напугайте моего мужа, он вас боится. Он уже перестал меня бить, к детям лучше относится. Вы его так напугайте, чтобы он работать пошел!» Понимаете?! Ему — 38 лет, ей — 32. Взрослые люди...
— И все таки, вы надеетесь, что они исправятся?..
— Очень хотелось бы на это надеяться... На днях служба по делам несовершеннолетних посещала их дом — инспектора пишут, что в доме убрано (даже не верится!), что видели, как мать готовит еду. С одной стороны, чудес не бывает, с другой — в них очень хочется верить. Я сказала супругам во время заседания, что они должны будут доказать, что способны создать для детей нормальные условия. Только это может повлиять на мое решение. Ведь если бы не прокурор района, младшенькая девочка дважды могла погибнуть.
Бывает и хуже!
Заведующая детским отделением Волчанской центральной районной больницы Татьяна Краснокутская говорит, что малышка А. стала в их отделении всеобщей любимицей — она уже телезвезда: ее показывали по телевизору, печатали о ней статьи в местных газетах. «Может, артисткой вырастет — как знать!» — смеется врач и добавляет: «Ребенок — чудесный: веселый, ласковый, любопытный. Она уже почти здорова, но пока мы вынуждены держать ее в больнице, так как в семье нет условий для ее полного выздоровления...»
Татьяна Краснокутская говорит, что А. — это еще «не самый страшный вариант»:
— Знаете, к нам как-то привезли детей, мать которых однажды ушла пить водку и три месяца не возвращалась домой. К счастью, вой брошенных взаперти малышей где-то на третий день услышали соседи. Они вызвали милицию, ребят доставили к нам. Так вот, они неделю, извините, какали землей, потому что голодали и ели почву. Вот это было страшно... К нам поступают изможденные, забитые дети. А эти — не измождены, все-таки чем-то их родители кормят, хоть и не тем что нужно... А еще — интересный факт, болеют они реже, чем их сверстники из благополучных семей, ведь в больнице были только два раза в жизни. Хотя оба раза — с серьезными недугами. Ведь маленький ребенок может умереть от желудочно-кишечной инфекции за сутки...
Увы, пообщаться с семьей А. мне не удалось. Сколько ни стучал — двери их дома не открылись, хотя изнутри и звучала музыка. Разговаривая с соседями, я, как мне кажется, понял, что именно стало причиной проблемы этой семьи. Просто однажды, в один прекрасный (или не очень) день кто-то из супругов не вынес мусорное ведро. И НИЧЕГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ! Выходцы из многодетных семей, привыкшие к взбучкам и нравоучениям, вдруг поняли, что теперь наконец-то свободны и могут пожить в свое удовольствие. Никакой ответственности, никакого долга, никаких правил или обязательств. С соседями А. не общаются, гостей не принимают, родителей — и то чуть ли не пускают на порог.
Проверяю свои подозрения: младшенькая девочка А. — не из «денежных детей», она родилась до указа о компенсациях. То есть родители стремятся оставить ее у себя не из-за денег, а из-за любви... Может, любовь вновь совершит чудо и спасет эту семью от краха? Может, чудеса
все-таки бывают?..