Ее звали Надей, Наденькой, Надеждой. У нее обыкновенная биография, обыкновенной девочки нашего необыкновенного времени. Родилась в Харькове в 1924 году. Училась до пятого класса в 6-й школе. Любила книги, была хорошим товарищем. Восхищалась героизмом чапаевской Анки-пулеметчицы.

— Ты только подумай, мамочка, одна против сотни врагов. II не растерялась. Вот это герой!

Ее мама, член партии с 1917 года, участница гражданской войны, говорила, вспоминая минувшее: «Время было такое, Наденька!».

В июне 1941 года Наде Волковой исполнилось семнадцать. Впервые день рождения в семье не праздновали. На два дня раньше началась война.

Они жили тогда в Конотопе. Когда враг подходил к городу, всей семьей эвакуировались в Инсары Мордовской АССР. Отсюда ушел на фронт отец, а Надя поступила на курсы медсестер и после их окончания работала в госпитале. Здесь увидела много крови, изувеченных вражьими пулями людей, своих соотечественников...

Ее очень любили раненые и врачи. Дома она почти не жила, целыми днями в госпитале. В свободное от дежурства время часто выступала в концертах для раненых. Хороший, чистый и звонкий голос был у нее. Когда на импровизированной сцене появлялась эта высокая, стройная девушка с большими выразительными глазами, теплели улыбками лица бойцов. Еще и петь не начала, а зал уже гремит аплодисментами.

Надя любила популярную в те годы простую, немножко грустную песенку о платочке:

Синенький скромный платочек

Падал с опущенных плеч.

Ты говорил, что не забудешь...

Она сама носила такой платочек. Но вскоре ей довелось сменить его на пилотку бойца.

Однажды Надя узнала, что в Москве в специальной школе готовят разведчиков для работы в тылу врага. Это было как раз то, о чем она мечтала. Не теряя времени, она подала заявление и через несколько дней уже была в Москве.

В школе Надя Волкова познакомилась с Галей Пархоменко. Попали они с ней в одну роту. Надя стала бойцом шестого взвода, Галя — седьмого.

Дни учебы пролетели быстро. В первых числах октября 1942 года с группой партизан она выехала на подмосковный аэродром. А незадолго до этого состоялось решение Центрального Комитета комсомола Украины. Вот этот документ:

«Утвердить Харьковский подпольный обком комсомола в таком составе:

Александр Щербак — секретарь обкома комсомола.

Надежда Волкова — связная секретаря обкома комсомола.

Федор Синько — ответственный организатор обкома комсомола.

Галина Пархоменко — ответственный организатор обкома комсомола».

Это был состав второго подпольного обкома. Первый обком комсомола во главе с Александром Зубаревым и Галиной Никитиной фашисты расстреляли в феврале 1942 года. Теперь им четверым предстояло продолжать дело, начатое мужественными предшественниками. На аэродроме все четверо встретились с партизанами из отряда Моисея Васильевича Синельника, которых тоже готовили к переброске в тыл врага. Комсомольцы были прикомандированы к отряду.

Темной октябрьской ночью самолет на большой высоте пересек линию фронта. Ночь за окном. Под крылом родная украинская земля. Земля, которую топчет враг. Дана команда: «Приготовиться!».

В бездну ночи шагнула Надежда. Кто-то раньше ее уже летел к земле, кто-то еще оставался в самолете. Приземлились все, как было условлено, в Волчанском лесу. Но случилось несчастье. Парашют Александра Щербака зацепился за дерево. Желая освободиться от него, Александр ножом обрезал стропы. Думал, до земли рукой подать. Упал, ударившись ногами о землю. Сгоряча мгновенно вскочил и тут же снова упал, глухо застонав от боли. Обе ноги сломаны. Идти он не мог. К месту сбора отряда товарищи несли его на руках. Приземляясь, сильно поранила руки и Галина Пархоменко. Но все уже были на родной земле. И враг находился рядом, сразу за лесом.

* *

*

В первое время члены подпольного обкома комсомола принимали участие в боевых действиях отряда: совершали диверсии, взрывали мосты. Но главная их задача заключалась в том, чтобы организовать молодежь Харьковщины, возглавить ее борьбу с заклятым врагом.

Федор Синько ушел в Ольховатку. В Великий Бурлук направилась Галя Пархоменко. Накануне Александр Щербак проинструктировал их. Ночью они вышли из леса. Старались пройти как можно больше. Днем, чутко прислушиваясь, лежали в бурьянах. Вечером снова в путь. Далеко от села Приколотное их пути разошлись. Крепко обнялись на прощание, поцеловались.

— До скорой встречи, Галка!

— До свидания, Федя!

А встретиться им не довелось.

Федя без осложнения дошел до Ольховатки и работу успел развернуть, привлек для борьбы с оккупантами верных людей. Он действовал бесстрашно, но слишком неосторожно. Никто не знает подробностей его гибели. Одни говорят, что Федю враги расстреляли где-то под Волчанском, другие утверждают, что его задушили газом в автомобиле. Из отчета Харьковского обкома комсомола, составленного в 1945 году, известно, что, когда избитого, окровавленного Федора фашисты водили по Ольховатке, требуя назвать имена сообщников, он, ругаясь, говорил громко, чтобы слышали все: «Ничего вы от меня не добьетесь, гады! Я не предатель! Мститель я!».

В Великом Бурлуке немецкий гарнизон был небольшой. Галина Пархоменко пришла на территорию колхоза имени Петровского, где до войны работала учительницей. Полицейские стали допрашивать ее, где была, что делала. К ответам на такие вопросы Галю подготовили еще в Москве. Она сказала, что во время эвакуации попала в окружение, работала на рытье окопов и после долгих мытарств наконец вернулась в родное село. Хочет спокойно жить и работать. Устала, измучилась.

Народ в селе дружный. Когда-то, еще до организации колхоза, здесь была коммуна. Работа в коммуне, а затем в колхозе спаяла людей. Они хорошо знали молодую учительницу и уважали ее. Все это облегчило положение Гали.

В своем отчете обкому партии она впоследствии писала, что вступила в земельную общину, выполняла разные работы. На первых порах решила присмотреться, переждать. Спустя некоторое время начала действовать. Ее друзья помогали ей распространять листовки, которые она привезла из Москвы, расклеивала их на телеграфных столбах. Затем Галина начала писать листовки сама. Особую роль сыграла листовка, которую Галина прикрепила к колонке, где брали воду. «Обращение Центрального Комитета Коммунистической партии Украины и украинского правительства к народу Украины», вывешенное на колонке, читали все. И светлели глаза у людей, и крепла вера в победу над врагом.

Партизанский отряд со всех сторон окружали враги. В лесу будто на острове действовали горсточка партизан-патриотов и центр комсомольского подполья Харь-ковщины. Но нет, патриотов была не горсточка. В селах и городах оккупированной территории томились в тревоге многие тысячи юношей и девушек, готовых бороться за свободу и счастье, не щадя жизни. К ним по заданию Александра Щербака приходила Надежда Волкова, связная обкома комсомола. Александр все еще не мог ходить. Но и лежать не было у него уже сил. С помощью товарищей он сделал себе костыли, кое-как двигался.

Надя уходила из отряда чаще всего одна. Перед уходом долго беседовала с Александром. Он давал ей подробные инструкции. Она побывала и в Волчанске, и в Щебекиио, и в Охочем. Это была отважная девушка.

Сейчас нет возможности установить, с какой из подпольных групп успела связаться Надя и успела ли?

Иногда она ходила в разведку с партизаном, ставшим затем начальником штаба отряда, Борисом Григорьевичем Дьяченко. В Харьковском областном партийном архиве хранятся его воспоминания. Он пишет: «Я ходил с Надей в разведку в Щебекино, Волчанск и другие села. Она распространяла листовки. Вместе с ней мы проводили беседы с жителями временно оккупированных сел. Очень убедительно умела она говорить с людьми. Молодежь слушала ее затаив дыхание и очень верила ей.

Я был с ней во многих местах. Нелегкое это дело разведка. Не говоря уже о том, что каждую минуту нас могли схватить фашисты и расстрелять. Об этом не думалось. А вот о том, что два дня во рту маковой росинки не было, напоминал желудок. Есть хочется, холодно, грязь непролазная, а Надя не унывает. Вообще, она не унывала никогда. И скажу по совести, многих мужчин-партизан поддерживала, воодушевляла. А ведь сама девочка еще, ну сколько ей там было, каких-нибудь девятнадцать лет...»

Случилось так, что кто-то донес врагу о месте расположения отряда. Фашисты начали готовить карательную экспедицию против народных мстителей. 26 ноября они подтянули свои силы к селам Старица, Терновая, Рубежное. Окружили гитлеровцы отряд ранним утром 27 ноября.

Несколько сотен врагов против семнадцати партизан... Отходить было уже поздно. Пришлось принимать бой. Горсточка храбрецов против хорошо вооруженных фашистов.

Партизаны разделились на две группы. Большая группа стала прорываться с боем, а вторая во главе с Александром Щербаком прикрывала своих товарищей. Надя Волкова осталась во второй группе. Она сказала, что, как связная секретаря обкома, не имеет права оставлять его.

Остался дневник Александра Щербака, который хранится в Харьковском историческом музее. Александр вел его во время учебы в московской школе. Приведем несколько выдержек из этого дневника:

«Суровое время сейчас. Нашей стране угрожает смертельная опасность. Многие погибнут в этой войне. Но они погибнут для того, чтобы жили миллионы...

Если бы в 1917—1921 годах не погибли многие лучшие сыны народа, не было бы Советской власти, не было бы свободной, счастливой жизни...

И теперь уже погибло много, но они погибли за Родину, за будущую жизнь своих детей, за жизнь нашей страны, Страны Советов...

Смерть страшна. Но она в тысячу раз страшнее, когда ее боишься. Смерть не страшна, если у меня и у каждого из нас горит любовь к Родине и великая ненависть к врагам. Ненависть к врагам сильнее смерти. В борьбе всегда выйдет победителем тот, кто не боится смерти, кто презирает смерть, бьет беспощадно врага.

Чтобы бить врага, необходимо умение. Я немного подучусь, а там, в деле, всегда яснее. Недавно я прочитал статью Довженко «Ночь перед боем». Здорово написано. Я буду биться до последней капли крови. Если погибну, я буду честен перед Родиной, партией Ленина как сын Родины и партии».

После того как была написана последняя фраза, Александр Щербак прожил восемьдесят дней. Он лежал на влажной от дождя земле, левым плечом прижимаясь к большому стволу векового дуба, и вел огонь из своего автомата. Редкой, недружной цепью шли на него фашисты. Падали, некоторые вновь поднимались и шли на него, поливая свинцом. Вражья пуля пробила ему грудь. Слабеющими руками он поднял свой автомат и успел дать последнюю очередь по врагу.

«Если погибну, я буду честен перед Родиной, партией Ленина...»

Он был честен.

«Я буду биться до последней капли крови».

Он бился до конца.

Надя Волкова вела огонь из землянки. Все ближе и ближе немцы. Тесным кольцом они окружили ее. Уже 15 убитых фашистов валялось на земле. Еще очередь— и еще двум оккупантам пришел конец. Надя быстро меняла диски. Их много лежало под рукой — автоматные диски погибших товарищей.

Бой продолжался. Враги, видимо, решили взять бесстрашную партизанку живой. Все туже и туже затягивалось вокруг нее кольцо. Уже последний диск вложен в автомат. Снова длинная очередь. Пауза. В диске остались еще патроны. Короткое дуло автомата Надя направила на себя...

Надя Волкова и Саша Щербак погибли, но благодаря им большая часть отряда пробилась. Потом партизаны провели еще немало боевых операций в тылу врага и немало уничтожили фашистов.

Родина не забыла отважных и честных патриотов: Александру Щербаку и Надежде Волковой в 1965 году посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

В городе Волчанске на могиле Нади Волковой и Александра Щербака установлен памятник. К нему приходят пионеры и комсомольцы и в торжественной тишине клянутся не забывать тех, кто отдал свои жизни за советскую Родину.
Героини. Вып. I. (Очерки о женщинах — Героях Советского Союза). М., Политиздат, 1969.