Что осталось в «первой столице» от тех ледниковых дней, рассказал «Времени» доцент кафедры ботаники и экологии растений Харьковского национального университета им. В. Н. Каразина Олег Горбулин.

Что имеем — не храним

Если подняться немного по течению реки Оскол, выше Краснооскольского водохранилища, то легко увидеть выходы меловых пород и даже найти отпечатки моллюсков.

— У нас нет скал, все наши грунты — это в основном осадочные породы, которые формируются на днищах морей, — поясняет Олег Горбулин. — Когда в Журавлевском гид­ропарке работал земснаряд, там находили зубы ископаемых акул. Это — еще одно доказательство того, что на территории Харькова было море.

Рельеф постепенно менялся, и вода уходила. На благодатной почве стали расти деревья. Их было так много, что до прихода человека весь север и северо-запад был занят лесами. Дубравы соседствовали с липовыми и кленовыми рощами.

До недавнего времени единственным остатком ледникового периода были Моховатое и Клюквенное болота. Сейчас их уже не увидишь. Первое располагалось в Дергачевском районе, в 25 км от Харькова. Еще лет пять назад там росли осоки, тростник, росянка. Последнее — растение-хищник. У него круглые листочки размером с ноготок, покрытые крупными клейкими кап­лями — насекомое к ним прилипает, и листик сворачивается.

Местные жители приходили на болото собирать тростник для крыш сараев и коровников, добывали торф. Воды практически не было видно, все вокруг было покрыто мхом. Причем не обычным, а сфагнумом — белым мхом. На вид он обычного бледно-зеленоватого цвета, но когда высохнет, становится белесым. Он способен удерживать влагу в двести раз больше своего сухого веса. Именно благодаря ему образовался торф. А еще в нем находится много бактерицидных веществ, поэтому во время войны его выжимали, высушивали и использовали в качестве перевязочного материала.

— Недалеко от болота появились два песчаных карьера. Из них брали песок, и, видимо, повредили водоносный горизонт, вода перестала поступать в болото. Недалеко от поверхности сейчас есть родник, благодаря ему растет немного тростника, но мха там уже нет, — поясняет ученый.

Вернуть реликтовое болото уже нельзя, даже если залить его водой.

Что касается Клюквенного болота, оно находилось на окраинах Харькова — на Основе, Новожаново и участке современного Салтовского шоссе. По площади занимало около 14 гектаров. Сегодня этот район осушен и застроен, иногда вода там бывает, когда идут сильные дожди.

— До того времени, как болото в 1960-х годах начали застраивать, наши профессора описали там несколько новых видов растений. Больше никто и нигде подобных не встречал. Например, золотистые водоросли, — говорит Олег Станиславович.

Древние леса можно увидеть в национальном парке «Гомольшанские леса».

Уникальны они не только своей природой, но и тем, что это самая южная дубрава лесостепи.

— Дубравы южнее еще есть, например, в Донецкой области Великоанадольский лес, но это — искусственный лес, посаженный в степи. Наш же — естественно выросший. Студенты недавно нашли там новое место обитания краснокнижного растения — вороньего глаза, — рассказывает Олег Горбулин.

Проследить за эволюцией тяжело

В Харьковской области реликтовых растений было не так уж и много. Все потому, что местность у нас равнинная, им зацепиться было не за что. Ледник через нас прошел и ушел. Были росянка, папоротники: ужовник, гроздовник. Сейчас их увидеть крайне трудно, практически невозможно из-за уничтожения мест обитания этих видов. Да и кувшинку белую, так густо растущую когда-то на Донце, увидеть тоже большая редкость.

Остался участок естественной ковыльной степи в районе Волчанска.

— Я слышал об архи­ерейских прудах, которые были на окраине города, но, вероятнее всего, это местное название. Может, мимо какой-то архиерей проезжал, поэтому так и назвали. В селе Великая Гомольша есть несколько прудов, их называют Нижние Мельницы, а где Верхние — никто не знает. Этимология названий логике не поддается. Но это действительно были мельничные пруды, там просматриваются остатки строений, — говорит Олег Станиславович.

То, что какие-то растения исчезают, — естественный процесс, считает ученый. Он поясняет: человеческая жизнь слишком коротка, чтобы проследить за эволюцией. Средняя продолжительность жизни на планете — 70 лет, это время существования тополя. А дуб живет 300 — 500 лет, есть лишайники, которым 4 тыс. лет и которых не волнует глобальное потепление или похолодание. А есть и обратный процесс — видообразование.

— Любят говорить, что и агрономы создают новые виды. Но это всего лишь сор­та, высади их в дикую природу, и они не выживут, — объясняет ученый.

В Харькове нет растений, присущих только этому городу, потому что места обитания не привязаны к административным границам. Есть виды, которые названы по имени города. Например, из зеленых водорослей — пандорина харьковская — описана у нас, но растет на всех континентах, кроме Антарктиды.

А вообще, сетует Олег Горбулин, человечество еще очень молодо и глупо: «Словно дети, которые все ломают, чтобы посмотреть, как оно устроено, так и мы относимся к собственной планете».