Коммерция: Продам прибор нормализации артериального давления
Рекомендую отказаться от медикаментов! Продам прибор нормализации артериального давления.Уникальный прибор для тех кого беспокоит давление, обладает высокой терапевтической эффективностью и может быть использован в еще более широких масштабах в качестве нетравмирующего,не вызывающего каких-либо побочных осложнений немедикаментозного средства.Прибор номинировался на Нобелевскую премию в 2008г. тел. для справок: 050-779-14-42; 093-019-00-22 Читать далее...
А все началось с 26 июля 1930 года. В этот день под руководством военного летчика Л. Минова в Воронеже были совершены первые тренировочные прыжки. Как происходили события, рассказал впоследствии Леонид Григорьевич Минов
"Я не думал, что один прыжок может изменить в жизни многое. Я всей душой любил летать. Как и мои товарищи, относился в то время к парашютам с недоверием. Да, попросту, о них и не думал. В 1928 г довелось быть на совещании руководящего состава Военно-воздушных сил, где я сделал доклад об итогах работы по «слепым» полетам в Борисоглебской школе военных летчиков.
После совещания меня подозвал Петр Ионович Баранов, начальник ВВС, и спросил: — В своем докладе Вы говорили, что вслепую летать надо непременно с парашютом. Леонид Григорьевич как, по-вашему: нужны ли парашюты в военной авиации?
Что я мог тогда сказать! Конечно, парашюты нужны. Лучшим доказательством тому был вынужденный прыжок с парашютом летчика-испытателя М. Громова. Вспомнив этот случай, я ответил Петру Ионовичу утвердительно. Тогда он предложил мне поехать в США и познакомиться, как у них обстоят дела со спасательной службой в авиации. Честно говоря, я согласился неохотно. Мне хотелось летать, а тут дело совсем новое, неизвестное. Из Соединенных Штатов Америки я вернулся «налегке»: с «дипломом» в кармане и тремя прыжками. Петр Ионович Баранов мою докладную записку положил в тощую папку. Когда он закрыл ее, на обложке я увидел надпись: «Парашютное дело».
Пока он закуривал, я смотрел на его худощавое, крупными чертами лицо и старался угадать, как он относится к моим предложениям.
Из кабинета Баранова я вышел через два часа. Предстояла большая работа по внедрению парашютов в авиации, по организации различных исследований и экспериментов, направленных на повышение безопасности полетов. Было решено провести в Воронеже занятия с целью ознакомления летно-подъемного состава с парашютами, с организацией прыжков. Баранов предложил подумать о возможности подготовки на воронежских сборах 10 — 15 парашютистов для выполнения группового прыжка.
26 июля 1930 г. участники сборов Военно-воздушных сил Московского военного округа собрались на аэродроме под Воронежем. Мне предстояло выполнить показательный прыжок. Конечно, все, кто был на летном поле, считали меня асом в этом деле.
Ведь я здесь был единственным человеком, который уже получил воздушное парашютное крещение и прыгал не раз, не два, а имел целых три прыжка! И занятое мною призовое место на соревнованиях сильнейших парашютистов США, по-видимому, казалось, присутствующим чем-то недосягаемым.
От пристальных взглядов, повышенного внимания я смущался, волновался еще больше, но старался ничем не выдать себя. Хотелось выполнить прыжок как можно лучше, своим поведением заинтересовать летчиков, вселить в них уверенность, зажечь их желанием сделать тоже самое. Вместе со мной готовился к прыжку летчик Мошковский, назначенный на сборах моим помощником. Больше желающих пока не было.
Мой прыжок действительно удался. Приземлился я легко, недалеко от зрителей, даже на ногах устоял. Встретили аплодисментами. Откуда-то взявшаяся девушка вручила букет полевых ромашек. А как там Мошковский? Самолет заходит на курс. В проеме двери хорошо видна его фигура. Уже пора бы прыгать. Пора! Но он по-прежнему стоит в дверях, видимо, не решаясь броситься вниз. Еще секунда, вторая. Наконец-то! Над падающим человеком взметнулся белый шлейф и тут же превратился в тугой купол парашюта.
— Ура-а-а... — раздалось вокруг.
Я тоже кричал от радости. И как же не радоваться! Представьте: первый прыжок! Сам летчик рассчитывал время, самому ему и парашют пришлось раскрыть, ведь никаких приборов, даже вытяжной веревки не было. Многие летчики, видя нас с Мошковским целыми и невредимыми, изъявили желание тоже прыгнуть. В тот день совершили прыжки. командир эскадрильи А. Стоилов, его помощник К. Затонский, летчики И. Поваляев, и И. Мухин. А через три дня в рядах парашютистов насчитывалось 30 человек.
Выслушав по телефону мой короткий доклад о ходе занятий, Баранов спросил: Скажите, можно ли за два-три дня подготовить, скажем, десять или пятнадцать человек для группового прыжка? Получив положительный ответ, Петр Ионович пояснил свою мысль: Было бы очень хорошо, если бы оказалось возможным по ходу воронежского учения продемонстрировать выброску группы вооруженных парашютистов для диверсионных действий. на территории «противника».
Надо ли говорить, что это оригинальное и интересное задание мы приняли к исполнению с огромным энтузиазмом.
Высадку десанта решено было произвести с самолета «Фарман-Голиаф». В те дни он был единственным самолетом, освоенным нами для прыжков. Его преимущество перед имевшимися в авиабригаде бомбардировщиками ТБ-1 заключалось в том, что не требовалось человеку вылезать на крыло — парашютисты выпрыгивали непосредственно в открытую дверь. Причем все обучаемые находились в кабине самолета. Чувство локтя товарища успокаивало каждого. Кроме того, выпускающий мог наблюдать за ним, подбодрить перед прыжком.
Для участия в десанте отобрали десять добровольцев, уже совершивших тренировочные прыжки. Кроме высадки бойцов в план десантной операции включили сброс с самолетов на специальных грузовых парашютах оружия и боеприпасов (ручные пулеметы, гранаты, патроны). Для этой цели использовали два мягких почтовых мешка и четыре полутяжелых короба конструкции К. Благина.
Десантная группа была разделена на два отряда, так как в кабине самолета помещалось не более семи парашютистов. После высадки первых десантников самолет возвращался на аэродром за второй группой. В перерыве между прыжками намечалось сбросить с трех самолетов Р-1 шесть грузовых парашютов с оружием и боеприпасами.
В результате этого эксперимента хотелось получить ответ на целый ряд вопросов: установить степень рассеивания группы из шести человек и время отделения от самолета всех бойцов; фиксировать время, которое потребуется для спуска десантников на землю, приема сброшенного оружия и приведения десанта в полную готовность к боевым действиям. В целях расширения опыта высадка первого отряда намечалась с высоты 350 метров, второго —. с 500 метров, сбрасывание груза — со 150 метров.
Подготовку к десантной операции закончили 31 июля. Каждый боец знал свое место в самолете и свою задачу на земле. Снаряжение десантников, состоящее из основного и запасного парашютов, было уложено и тщательно подогнано по фигуре бойца, оружие и боеприпасы упакованы в подвесные мешки и короба грузовых парашютов.
2 августа 1930 г. ровно в 9 часов с аэродрома базирования поднялся самолет. На его борту — первый отряд парашютного десанта. Вместе с нами и руководитель второй группы Я. Мошковский. Он решил посмотреть, где место отделения нашей группы, чтобы потом точно десантировать своих ребят. Вслед за нами взлетели три самолета Р-1, под крыльями которых на бомбодержателях подвешены грузовые парашюты.
Сделав круг, наш самолет повернул к месту выброски десанта, расположенному примерно в двух километрах от аэродрома. Площадка приземления — это свободное от посевов поле размером 600 на 800 метров. Она примыкала к небольшому хутору. Одну из построек, расположенную на окраине хутора, наметили в качестве ориентира для сбора парашютистов после приземления и исходного пункта для начала боевых действий десанта в тылу «противника». Через несколько минут вышли на курс. Я высунулся из двери, чтобы рассчитать точку отделения. Самолет шел против ветра на высоте 300 метров. Внизу, чуть впереди — наша площадка. Пора. — Приготовиться! — стараясь перекричать гул моторов, скомандовал я. Ребята тут же поднялись и встали друг за другом, сжимая в правой руке вытяжное кольцо. Лица напряжены, сосредоточены. Как только пересекли площадку, дал команду:
— Пошел!
Бойцы буквально высыпали из самолета, я нырнул последним и тут же дернул кольцо. Посчитал — все купола раскрылись нормально. Приземлились мы почти в центре площадки, недалеко друг от друга. Бойцы, быстро собрав парашюты, подбежали ко мне. Тем временем над головами прошло звено Р-1 и на краю хутора сбросило шесть парашютов с оружием. Мы кинулись туда, распаковали мешки, достали пулеметы, патроны. И вот уже в небе вновь появился наш «Фарман» со второй группой. Как и было запланировано, группа Мошковского покинула самолет на высоте 500 метров. Приземлились они рядом с нами. Понадобилось всего несколько минут, и 12 десантников, вооруженных двумя ручными пулеметами, винтовками, револьверами и гранатами, были в полной готовности к боевым действиям..."
Так был сброшен первый в мире парашютный десант. 2 августа 1930 г. стало днем рождения воздушно-десантных войск РККА.
Проведенный эксперимент привлек большое внимание широкого круга военных специалистов. Поэтому в сентябре того же 1930 г. по указанию командующего войсками Московского военного округа А. И. Корка в ходе маневров был применен второй воздушный десант. На этот раз было решено применить десант в более сложной обстановке. Надо было скрытно совершить выброску десанта в тылу «противника». После приземления десантники должны были напасть на штаб стрелковой дивизии, захватить боевые документы, после чего перейти условную линию фронта. Эту задачу десант выполнил успешно. К ее выполнению была привлечена та же группа, что и в первом десанте. На рассвете 2 сентября с пассажирского самолета АНТ-9 с высоты 250 м на опушке леса приземлились 11 парашютистов-десантников. Их встретили заранее высланные в этот район два бойца-разведчика. Быстро собрав парашюты и спрятав их в лесу, десантники вышли к дороге, где организовали засаду.
Вскоре показался грузовой автомобиль. Десантники остановили его, приказали шоферу вместе с ними лечь в кузов, а за руль сел Я. Д. Мошковский. К штабу дивизии десантники прибыли до рассвета, когда его личный состав еще отдыхал. Я. Д. Мошковский представился дежурному как командир парашютного десанта «красных», отобрал у него ключи от стола и забрал документы. В это время десантники перерезали телефонные провода внешней связи, дымовыми шашками обозначили разгром штаба и двинулись к линии фронта. Достигнув леса, остановили машину и скрытно перешли линию фронта.
В последующем подобные выброски парашютных десантов проводились и в других военных округах. На одном из осенних тактических учений Ленинградского военного округа в сентябре 1930 г. был высажен посадочный десант в составе стрелковой роты. Приобретенный опыт по высадке воздушных десантов позволил более глубоко обосновать ряд вопросов боевоro применения воздушных десантов и поставил на повестку дня создание специальных десантных формирований.
